ПАМЯТИ ЖИВОПИСЦА ОРЛОВСКОГО
Грустно видеть, Русь святая,
То ли дело встарь: телега,
Но зато как всё кипело
Но как весело, бывало,
А когда на водку гривны
Север бледный, север плоский,
Но тоска — струя живая
Сердце сердцу весть давало,
Не увидишь, как проскачешь,
А проехать ли случится
Тут знакомая светлица
Поравнявшись, он немножко
И покажется касатка,
И поклонами учтиво
А теперь, где эти тройки?
Где ямщик наш, на попойку
И загнать готовый тройку
Русский ям молчит и чахнет,
Дух заморский и в деревне!
Песню спеть он не сумеет,
По дороге, в чистом поле
Словно чопорный германец
Грустно видеть, воля ваша,
Как всё то, что веселило
Все поверья, всё раздолье
Нарядились мы в личины,
Но спасибо, наш кудесник,
Русь былую, удалую
Захлебнувшись прозой пресной,
Я вопьюсь в твои картинки Между 1832 и 1833 |
Примечания
Памяти живописца Орловского (стр. 254). Впервые — «Альманах на 1838 год», стр. 342. Третий стих пятой строфы печатаем с позднейшим авторским исправлением в копии: То-то песни заунывны Что за песни заунывны.
Орловский Александр Осипович (1777—1832) — художник, бравший для своих картин и рисунков темы из военного, а также крестьянского и мещанского быта. Любил изображать ямщиков, мчащуюся тройку и т. п. В 1819 г. Вяземский писал А. И. Тургеневу: «Орловский — фламандской школы, но кто русее его в содержаниях картин?» (О. А., т. 1, стр. 377).
Ям