ЗАМѢТКИ. I. Вотъ и у насъ заводятъ рѣчъ о красныхъ, Но, кажется, толкуютъ не впопадъ: Не въ первый разъ, въ усильяхъ ежечасныхъ, И все и всѣхъ мы корчимъ на подрядъ. Легко мы поддаемся всякой кличкѣ; Къ лицу иль нѣтъ, а разомъ заклеймимъ: Чего у насъ и нѣтъ, такъ по привычкѣ Мы прячемся подъ прозвищемъ чужимъ. Что новаго Европа ни затѣетъ, Сейчасъ и мы со снимкомъ налицо, И подъ узоръ французскій запестрѣетъ Домашняго изданія дряньцо. Куда-бы въ круть Европа ни свернула, Къ ней на запятки вскакиваемъ мы: У насъ, куда молва-бы ни подула, Линяютъ сплошь и кожа и умы. О красныхъ и у насъ забочусь мало: Ихъ нѣтъ; а есть гнѣздо безцвѣтныхъ лицъ, Которыя хотятъ во чтобъ ни стало, Нули, попасть въ строй видныхъ единицъ. Начнутъ они пыхтѣть и надуваться, И горло драть надсаживая грудь, Чтобъ покраснѣть, чтобъ красными казаться, Чтобъ наконецъ казаться чѣмъ-нибудь. II. Лобъ не краснѣющій, хоть есть съ чего краснѣть, Нахальство языка и зычность мѣдной груди, Вотъ часто все, что надобно имѣть, III. Добчинскій гласности, онъ хочетъ, Чтобъ знали, что Добчинскій есть: Онъ рвется, мечется, хлопочетъ, Чтобъ въ люди и въ печать залѣзть. Но какъ къ журналамъ не прильнуть? Сказать, онъ ничего не скажетъ, А все-же тиснетъ что-нибудь. Онъ гвоздь и вѣшалка дипломамъ, ѣшенъ какъ лоскутный рядъ: Онъ къ географамъ, къ агрономамъ, Пристать и къ публицистамъ радъ. Ко всѣмъ прилипнетъ многочленный, Во все вобьется онъ какъ моль: ѣхъ обществъ членъ онъ непремѣнный И всюду непремѣнный ноль. Возникнетъ-ли въ средѣ журнальной, Демократическій вопросъ? Юлитъ онъ мухой либеральной Жужжитъ: прогресса мы предтечи. А дѣло въ томъ, что егоза, О чемъ идутъ и толкъ и рѣчи, Не знаетъ и аза въ глаза. ѣ, гдѣ только есть возможность, Заявитъ онъ свое словцо, Свою на все готовую ничтожность ѣтущее лицо. 1862 |