• Приглашаем посетить наш сайт
    Грибоедов (griboedov.lit-info.ru)
  • Петербург (Отрывок)

    ПЕТЕРБУРГ
    (ОТРЫВОK)
    (1818 года)

    Я вижу град Петров чудесный, величавый,
    По манию Петра воздвигшийся из блат,
    Наследный памятник его могущей славы,
    Потомками его украшенный стократ!
    Повсюду зрю следы великия державы,
    И русской славою след каждый озарен.
    Се Петр, еще живый в меди красноречивой!
    Под ним полтавский конь, предтеча горделивый
    Штыков сверкающих и веющих знамен.
    Он царствует еще над созданным им градом,
    Приосеня его державною рукой,
    Народной чести страж и злобе страх немой.
    Пускай враги дерзнут, вооружаясь адом,
    Нести к твоим брегам кровавый меч войны,
    Герой! Ты отразишь их неподвижным взглядом,

    Бегут — и где они? — <и> снежные сугробы
    В пустынях занесли следы безумной злобы.
    Так, Петр! ты завещал свой дух сынам побед,
    И устрашенный враг зрел многие Полтавы.
    Питомец твой, громов метатель двоеглавый,
    На поприще твоем расширил свой полет.
    Рымникский пламенный и Задунайский твердый!
    Вас здесь согражданин почтит улыбкой гордой.

    Но жатвою ль одной меча страна богата?
    Одних ли громких битв здесь след запечатлен?
    Иные подвиги, к иным победам ревность
    Поведает нам глас красноречивых стен, —
    Их юная краса затмить успела древность.
    Искусство здесь везде вело с природой брань
    И торжество свое везде знаменовало;
    Могущество ума — мятеж стихий смиряло,
    И мысль, другой Алкид, с трудов взыскала дань.
    Ко славе из пелен Россия возмужала,
    И из безвестной тьмы к владычеству прешла.
    Так ты, о дщерь ее, как манием жезла,


    Искусства Греции и Рима чудеса —
    Зрят с дивом над собой полночны небеса.
    Чертоги кесарей, сады Семирамиды,
    Волшебны острова Делоса и Киприды!
    Чья смелая рука совокупила вас?
    Чей повелительный, назло природе, глас
    Содвинул и повлек из дикия пустыни
    Громады вечных скал, чтоб разостлать твердыни
    По берегам твоим, рек северных глава,
    Великолепная и светлая Нева?
    Кто к сим брегам склонил торговли алчной крылья,
    И стаи кораблей, с дарами изобилья,
    От утра, вечера и полдня к нам пригнал?
    Кто с древним Каспием Бельт юный сочетал?
    Державный дух Петра и ум Екатерины
    Труд медленных веков свершили в век единый.
    На Юге меркнул день — у нас он рассветал.
    Там предрассудков меч и светоч возмущенья
    Грозились ринуть в прах святыню просвещенья.
    Убежищем ему был Север, и когда

    И древний мир вcпылал, склонясь печальной выей, —
    Дух творческий парил над юною Россией
    И мощно влек ее на подвиг бытия.
    Художеств и наук блестящая семья
    Отечеством другим признала нашу землю.
    Восторгом смелый путь успехов их объемлю
    И на рассвете зрю лучи златого дня.
    Железо, покорясь влиянию огня,
    Здесь легкостью дивит в прозрачности ограды,
    За коей прячется и смотрит сад прохлады.
    Полтавская рука сей разводила сад!
    Но что в тени его мой привлекает взгляд?
    Вот скромный дом, ковчег воспоминаний славных!
    Свидетель он надежд и замыслов державных!
    Здесь мыслил Петр об нас. Россия! здесь твой храм!
    О, если жизнь придать бесчувственным стенам
    И тайны царских дум извлечь из хладных сводов,
    Какой бы мудрости тот глас отзывом был,
    Каких бы истин гром незапно поразил
    Благоговейный слух властителей народов!


    Возносит дерзостно красивые громады.
    Полночный Апеллес, обманывая взгляды,
    Дарует кистью жизнь, обезоружив смерть.
    Ваятели, презрев небес ревнивых мщенье,
    Вдыхают в вещество мысль, чувство и движенье.
    Природу испытав, Невтонов ученик
    Таинственных чудес разоблачает лик,
    Иль с небом пламенным в борьбе отъемлет, смелый,
    Из гневных рук богов молниеносны стрелы!
    Мать песней, смелая царица звучных дум,
    Смягчает дикий нрав и возвышает ум.
    Здесь друг Шувалова воспел Елисавету,
    И, юных русских муз блистательный рассвет,
    Его счастливее — как русский и поэт —
    Екатеринин век Державин предал свету.
    Минервы нашей ум Европу изумлял:
    С успехом равным он по свету рассылал
    Приветствие в Ферней, уставы самоедам,
    Иль на пути в Стамбул открытый лист победам.
    Полсветом правила она с брегов Невы

    Блестящий век! и ты познал закат условный!
    И твоего певца уста уже безмолвны!
    Но нам ли с завистью кидать ревнивый взгляд
    На прошлые лета и славных действий ряд?
    Наш век есть славы век, наш царь — любовь вселенной!
    Земля узрела в нем небес залог священный,
    Залог благих надежд, залог святых наград!
    С народов со́рвал он оковы угнетенья,
    С царей снимает днесь завесу заблужденья
    И, с кроткой мудростью свой соглася язык,
    С престола учит он народы и владык;
    Уж зреет перед ним бессмертной славы жатва!
    Счастливый вождь тобой счастливых россиян!
    В душах их раздалась души прекрасной клятва:
    Петр создал подданных, ты образуй граждан!
    Пускай уставов дар и оных страж — свобода,
    Обетованный брег великого народа,
    Всех чистых доблестей распустит семена.
    С благоговеньем ждет, о царь, твоя страна,
    Чтоб счастье давший ей дал и права на счастье!


    Из праха падших царств сей голос восстает.
    Страстей преступных мрак проникнувши глубоко,
    Закона зоркий взгляд над царствами блюдет,
    Как провидения недремлющее око.
    Предвижу: правды суд — страх сильных, слабых щит —
    Небесный приговор земле благовестит.
    С чела оратая сотрется пот неволи.
    Природы старший сын, ближайший братьев друг
    Свободно проведет в полях наследный плуг,
    И светлых нив простор, приют свободы мирной,
    Не будет для него темницею обширной.
    Как искра под золой, скрывая блеск и жар,
    Мысль смелая, богов неугасимый дар,
    Молчанья разорвет постыдные оковы.
    Умы воспламенит ко благу пламень новый.
    К престолу истина пробьет отважный ход.
    И просвещение взаимной пользы цепью
    Тесней соединит владыку и народ.
    Присутствую мечтой торжеств великолепью,
    Свободный гражданин свободныя земли!

    И Александров век светилом незакатным
    Торжественно взойдет на русский небосклон,
    Приветствуя, как друг, сияньем благодатным
    Грядущего еще не пробужденный сон.

    Август 1818


    Примечания

    Петербург (стр. 111). Впервые — «Полярная звезда» на 1824 г., стр. 256. Конец, с 97-го стиха, впервые опубликован В. Нечаевой в книге «Избранные стихотворения», стр. 140. Последняя часть стихотворения, в которой отразились оппозиционные, сближавшие его с декабристами, настроения Вяземского, была опущена «Полярной звездой» по цензурным причинам. Сохранилась авторизованная копия, содержащая полный текст «Петербурга». Однако копия дает лишь первоначальный текст, в дальнейшем подвергшийся переработке (В. Нечаева напечатала «Петербург» по тексту так называемого «Нового рукописного сборника», близкому к тексту авторизованной копии). Этой переработке Вяземский придавал серьезное значение. 1 августа 1819 г. он писал Тургеневу: «Теперь сижу над своим «Петербургом». Вот что я говорю о свободе земледельца, вместо двух сухих стихов прежних:

    С чела оратая сотрется пот неволи.
    Природы старший сын, ближайший братьев друг
    Свободно проведет в полях наследный плуг,
    И светлых нив простор, приют свободы мирной,
    Не будет для него темницею обширной.

    в обществе идет к ним расходиться; земледелец наш именно тут и находит неволю. Противоположность разительная!» (О. А., т. 1, стр. 277—278). В качестве основного текста «Петербурга» мы принимаем текст «Полярной звезды», переработанный автором. Однако мы прибавляем по авторизованной копии последнюю часть стихотворения (41 стих), изъятие которой возмутило Вяземского. 7 января 1824 г. он писал Тургеневу: «Меня скопцом вывели в «Полярной»...» (О. А., т. 3, стр. 1); 20 января А. А. Бестужеву: «...Вы поступили со мною беззаконно, выпустив меня на позор несчастным скопцом. Я писал Жуковскому, что для выгоды книжки вашей и моей предпочел бы я, если ничего моего не напечатали бы вы, а сказали в особенном замечании, что из присланного князем Вяземским ничего в этой книжке не печатается по некоторым обстоятельствам. Таковое замечание сделало бы фортуну мою и вашей книжки» («Русская старина», 1888, № 11, стр. 323—324). 28 января Бестужев отвечал Вяземскому: «Вы еще худо знаете нашу цензуру, любезнейший князь, когда воображать можете, что она бы позволила ремарку о некоторых причинах, не позволивших напечатать ваших стихов. А мы многое бы потеряли, если б отказались от такого наследства, как седьмая часть ваших стихов» («Литературное наследство», т. 60, стр. 213). Окончательная редакция последней части стихотворения до нас не дошла. Но, согласно ясно выраженной авторской воле, мы заменяем два стиха

    Несчастный раб земли, отвергнутый от братии,
    В свободе примет мзду страдальческих занятий —

    пятью стихами, которые Вяземский цитирует в приведенном выше письме к Тургеневу. Впервые Вяземский упоминает о «Петербурге» в письме к Тургеневу из Варшавы, от 24 августа 1818 г.: «...Я на горах свободы такую взгромоздил штуку, что только держись, так Сибирью на меня и несет. Теперь — ни слова, но надеюсь скоро кончить и тогда пришлю тебе свой законносвободный (так переводилось слово «конституционный». — Л. Г.) и законоположительный восторг» (О. А., т. 3, стр. 116). 28 сентября стихотворение было уже отправлено Жуковскому (там же, стр. 125). Жуковский отозвался о «Петербурге» отрицательно (там же, стр. 161). Из переписки Вяземского с Тургеневым за 1818—1819 гг., в которой часто упоминается «Петербург», явствует, что стихотворение, расходившееся в списках, вызвало противоречивые толки. Впоследствии Вяземский пытался смягчить впечатление, произведенное «Петербургом». В своей «Исповеди», представленной Николаю I в 1829 г., он писал: «В двух, так называемых, либеральных стихотворениях моих: «Петербург» и «Негодование» отзывается везде желание законной свободы монархической и нигде нет оскорбления державной власти. Первое кончилось воззванием к императору Александру; писано оно было вскоре после первого польского сейма и тогда гласным образом ходило по Петербургу» (ПСС, т. 2, стр. 101).

    — <и> снежные сугробы

    Питомец твой, громов метатель двоеглавый.

    Рымникский. А. В. Суворову присвоено было имя Рымникский за победу над турками в 1789 г. при реке Рымник в Валахии.

    Задунайский. П. А. Румянцеву за победы, одержанные во время русско-турецкой войны 1768—1774 гг., было присвоено имя Задунайский.

    Алкид

    Там предрассудков меч и светоч возмущенья и т. д. Речь идет о событиях Великой французской революции XVIII в.; как типичный представитель оппозиционного дворянства 1810—1820-х гг., Вяземский был поклонником жирондистов и отрицательно относился к якобинской диктатуре.

    Полтавская рука сей разводила сад и т. д. Речь идет о Летнем саде в Петербурге. В петровские времена Летний сад был частью обширного парка. В саду стоял небольшой дворец Петра.

    (IV в. до н. э.) — греческий живописец.

    Природу испытав, Невтонов ученик и т. д. — Ломоносов.

    Шувалов

    Приветствие в Ферней. Екатерина II переписывалась с Вольтером, в последний период жившим в Фернее (Швейцария).

    И твоего певца уста уже безмолвны.

                                     Петербург
    
        между 24-25 И, может быть, при вас Кутайсов в цвете лет
           авториз. В волненье бранных дум, постигнув ваш привет,
              копия На славу жизнь обрек и меч на честь отчизны.
        ранняя ред. Мужей великих прах - училище граждан.
                    Но где ж Смоленский? Где целитель наших ран?
                    Потщимся отвратить потомства укоризны,
                    Да памятник ему воздвигнется средь нас!
                    Другие вознесли, а он Россию спас.
                    И славная чета ждет славного собрата.
    
          вм. 25-37 Но да предупредит признательность Отчизны
           автограф Потомков строгий суд и глас их укоризны!
        ранняя ред. Да новый памятник восстанет среди нас,
                    Еще свежа в сердцах Кутузова утрата;
                    Они прославили, а он Россию спас,
                    И славная чета ждет славного собрата.
    
          вм. 59-61 Под сенью тишины у нас рука устройства
           авториз. Растила мирт наук и гордый лавр геройства.
              копия
    
          вм. 79-90 Там зодчий, труды к столетьям тщась простреть,
                    Возносят к облакам красивые громады.
                    Рафаэл Северный, обманывая взгляды,
                    Дарует кистью жизнь, обезоружив смерть,
                    Ваятели, с небес похитив дивный пламень,
                    Вливают чувство в медь, вдыхают душу в камень.
                    Владычица сердец, наперсница богов
                    Потомству говорит с развалины гробов.
    
        вм. 128-132 Несчастный раб земли, отвергнутый от братий,
                    В свободе примет мзду страдальческих занятий.
    
    Раздел сайта: