Поиск по творчеству и критике
Cлово "SEMPRE"
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: счастливы, как Алекс. Алек. Волков! 2 Он опять едет в Баден, получил отпуск и тысячу червонных на дорогу. Он едет с Алекс. Булгаковым, который от меня притаился и месяц назад об отъезде своем не говорил уже мне ни слова. Но дело не о том, а о деньгах. Если б животы не были так коротки, кто б велел мне жить в Москве? Ты не можешь вообразить, какая здесь скука нестерпимая, и которую ни с чем равнять не можно. Я почту приятною обязанностью исполнить твою просьбу и присматривать за Аленушкою 3 в пансионе; все хвалят ее поведение, но она немного ленива, и, может быть, оттого успехи ее не так велики. Уверяю, однако ж, тебя, что она очень изрядно говорит по-французски и танцует; по-немецки, сказывают, она говорит очень хорошо. Советую тебе ее оставить в пансионе, и я тут посадил Маргариточку 4 не только по некоторым обстоятельствам, но и потому, что Мадам Перне гораздо рачительнее смотрит за своими ученицами, нежели Мадам д'Оррер, 5 которая никогда не сидит дома и которая именно объявила мне, что по слабости своего здоровья она более за детьми смотреть не может. Впрочем, я знаю, что это одна отговорка. Няня, служившая при Маргариточке, тому причиною; эта злая женщина наговорила Бог знает что на счет моей Анны Николаевны, ее сплетням поверили, д'Оррер старик приехал ко мне с отказом, и я, не видавшись и не объяснившись ни с Веневетиновой, 6 ни с Мадам д'Оррер, принужден был взять Маргариточку домой. Дело все кончилось на письмах, по крайней мере я имею от них такие письма, которые совершенно меня и Маргариточку делают невинными. - Словом, я к Веневитиновой более не езжу и Мадам д'Оррер не вижу. Беда в этом происшествии состоит в том, что Маргариточка меня называет отцом, а не покровителем или благодетелем, и что она, хотя один раз в месяц, бывает с своею матерью. - ...
Входимость: 1. Размер: 34кб.
Часть текста: в бока, что любо: как наскочит, так и повалит. Я был на привязи. Вообще купания не очень хорошо устроены. В Диеппе, сказывают, лучше и более прилива волн. Кажется, купания мне по нутру. По крайней мере не зябну после.- Выехали мы из Парижа с Тургеневым в среду 5-го в дилижансе, на другой день приехали утром в Boulogne sur mer [Булонь на море], т. е. 6-го. Море показалось мне что-то французское, т. е. грязное, но заведение для купальщиков хорошо. Наводнение англичан. Вечером были в театре. Давали оперу: "Le domino noir" ["Черное домино"]. Порядочно. Торопыгин-Тургенев не дал досмотреть. Пароход отправлялся в полночь, а он уже в десятом ч [асу] взгомонился. Более часа ждали в трактире. Сели на пароход Wagner [Вагнер]. Поэтическое излияние, жертвоприношение морю: рвота. Из каюты бросился я на палубу и пролежал там свиньею до утра. Морем идешь часа три или четыре, а там вплываешь в Темзу. В Лондоне пробыл я около двух суток и выехал сюда в дилижансе, в воскресение 9-го, в 11-ть час. утра. К обеду, т. е. к шестому часу был здесь. Ехав в Worthing [Вортинг], сидел я в карете с старичком, который узнав, что я русский, спросил меня:...
Входимость: 1. Размер: 119кб.
Часть текста: только завтра напишутся, а пока спешат издать в свет пробные листы. Что до меня касается, следует еще заметить, что предлагаемое ныне собрание сочинений моих предпринято не по моему почину и, так сказать, от меня заочно. Благоприятели предложили, а я согласился. Как и почему согласился я, читателям и публике знать в подробности не нужно. Это - дело домашнее. Впрочем, не один раз друзья мои убеждали меня собрать и издать себя. Кажется, и посторонние лица, и даже литературные недоброжелатели мои удивлялись, с примесью некоторого сожаления, что нет меня на книжном рынке. Дело в том: в старое время, то есть когда был я молод, было мне просто не до того. Жизнь сама по себе выходила скоропечатными листками. Типография была тут в стороне, была ни при чем. Вообще я себя расточал, а оглядываться и собирать себя не думал. Далее, когда деятельность литературы нашей начала сходить с пути, по которому я следовал, и приняла иное направление, на вызов издать написанное мною и разбросанное по журналам отвечал я: "Теперь поздно и рано". Поздно - потому, что железо остыло, а должно ковать железо, пока оно горячо, то есть пока участие читателей еще живо и сочувственно, пока не развлеклось оно новыми именами, новыми приемами. Рано - потому, что не настала еще пора, когда старое так состарится, что может показаться новым и молодым. По неизменному житейскому порядку и круговращению так бывает во многом: жизнь и история налицо - они засвидетельствуют правду этих слов. Легко может статься, что многое из ныне животрепещущего и господствующего не переживет века и дня своего. Другое, ныне старое и забытое, может очнуться позднее. Оно будет источником добросовестных изысканий, училищем, в котором ...