Поиск по творчеству и критике
Cлово "BAS"
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 44кб.
Часть текста: поздно. Обедал у Клюпфелей. После обеда пели Кольбарсы. Была молодая румяная баронесса Сакен; очень умильно и живо на меня поглядывала. Что же вышло? Она сходила с ума именно от любви к мужчинам и осталась одна любовь. Третьего дня был у Россильона, говорили о здешней мануфактурности, которой почти вовсе нет. Стеклянный завод, о коем писал мне Дружинин, уже не существует. Какой-то Унгерн заводит хорошую фабрику суконную; но она еще не в ходу. Есть где-то шляпная фабричка. Вообще, по словам Россильона, здесь нет фабричного движения, а одно рукоделие. По деревням ткут полотна, крестьяне ткут сукно себе на платье, или bure {Грубая шерстяная ткань (фр.). }. Шварц, фабрикант близ Нарвы, имел поставку одного офицерского сукна и получил большие пособия в прежнее царствование. Он был как-то употреблен прежде dans les fonds {В верхах (фр.). } и оказал услуги. Начинают здесь заниматься овцеводством. Эстландия и в особенности Ревель должны, кажется, пользоваться торговою и земледельческою промышленностью. Но порты заперты и хлеб без цены. 27-го [июня]. Вчера купался утром в 8-м. часу и перед обедом в третьем. Обедал у Будберга. Говорили о фабрике записок, между прочими Gabrielle d'Estres [Габриэль д'Эстре], которая, вероятно, и грамоты не знала. Я говорил, что, восходя таким образом выше и выше, дойдут до записок Адама и Евы. После был у Левенштерна, виц-губер[натора]. Перед его дачею Христинский луг, так называемый потому, что был подарен царицею Христиною городу. Видел Магницкого, разговорчив и взглядывающий украдкою. Странная мысль сослать его в Ревель. Сказывают, Сперанский сказал: как можно послать Магн[ицкого] в Ревель? Туда посылают для здоровия, а он присутствием своим отравит воздух 46 . Вечером в салоне. Была царица. Написал я письмо к...
Входимость: 1. Размер: 13кб.
Часть текста: им вымышлен. Вторым побуждением моим было принудить сочинителя-анонима к молчанию или объявлению своего имени. Он избрал труднейшее из двух предстоящих средств: жертва достаточная! Без сомнения, нелегко было решиться сочинителю "Второго разговора" и "Ответа" приписать к двум последним произведениям своим прозаическим (здесь говорю уже чисто и буквально о его прозе) имя, почтенное у нас как в государственном, так и в литературном отношении, - имя, которое обязывает преемника его носить оное с достоинством и честью. Наконец, сочинитель, бывший г-н N, что ныне Михаил Дмитриев, сознается в Post-scriptum перед читателями своими (в числе коих и я по несчастию своему), что он был не прав в некоторых свежих выражениях. Мне нужно было обличить безыменного сочинителя, который заставлял меня будто бы говорить не так, как я говорить привык, и будто бы слушать то, чего я слушать не должен. И я достиг своей цели. Повторяю уже сказанное мною; но в этом заключается вся сущность дела: издатель книги названной есть имя личное, точно так же, как автор книги определенной, как хозяин дома означенного; и так вводить перед публикою человека известного и определенного в разговор небывалый и несбыточный есть злоупотребление нетерпимое и преступающее за границы дозволенного. Границы полемических монологов гораздо пространнее, и потому не останавливаю сочинителя "Ответа" в новом его похождении. Преимущества писателей, ему подобных, известны; известно также и право человека, себя уважающего. Он не обязан входить в полемическую распрю, в которой и самая победа его не обещает ему ни чести, ни удовольствия. Вследствие сего, крепкий собственным убеждением и мнением людей, на коих с гордою доверенностию указать могу перед лицом отечества, я...
Входимость: 1. Размер: 33кб.
Часть текста: за свои пекадилии, то есть за грехи свои, а в семь сидел в дилижансе, взяв за 30 шиллингов (да два шиллинга на водку кучеру) место insid to Marlborough [внутреннее до Мальбора]. 75 милей слишком мы ехали славно и прежде трех часов по полудни были на месте. Я остался, а дилижанс пошел в Bath [Бат] еще около 30 миль. Часть дороги, но весьма малую, можно проехать и по railway {Железной дороге (англ.). }. Мы ехали просто. Сторона прекрасная: все обработано, лесисто, довольно холмисто и обстроено красивыми городками и дачами. В Марльборуг меня выбрили. У английских брадобреев рука очень тяжела, даже когда и намыливают они, то голову шатают. Порядочные люди сами бреются, следовательно, не на ком хорошо выучиться. - Сел я в poste-chaise {Почтовую карету (фр.). }, весьма порядочная, довольно низкая двуместная карета, желтою краскою выкрашенная, пара хороших лошадей, почталион, род жокея в синей куртке, верхом (5 миль - 7 1/2 шиллингов прогонов и еще два шиллинга на водку, вообще считают, что пара лошадей по два шиллинга за милю, со всеми шоссе платами и прочим) и отправился в Savernake forest [Севернейк Форест], то есть назад из Марльборуга. Недалеко от города въезжаешь в лес, то есть парк, мир зеленый. В здешних рощах то хорошо, что они леса и луга вместе, а что луга эти лучше наших лучших газонов. Местоположение дома и самый дом совершенно сельские: уединение, другого строения не видишь. У крыльца сказали мне, что хозяин вышел, то есть, что нет его at home {Дома (англ.). }. В ту же минуту подъехала ко мне дама верхом, сказала, что гр[аф] Брус сейчас возвратится, и предложила мне ехать...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: имеет свои эпохи подобно миру физическому; некоторых из допотопных животных не доискиваются в мире живущих, земля стареет и стынет - нравственная почва также. Новые явления заменили на ней отжившие свой век. Может быть, нет новейшей эпической поэзии по той же причине, по коей нет новейшей скульптуры: люди те же, но иначе одеты. Герои нашего времени носят треугольные шляпы и галстухи; скульптура любит обнаженные головы и шеи, потому и принуждена она ныне высекать резцом своим вековечные анахронизмы и противоестественные натяжи. Статуи наши стоят на летнем положении на вьюге и на морозе; под небом, не имеющем аттицизма неба Фидиасов. Если новому статуарию и придет мысль прикрыть героя своего знакомою шляпою и знакомым сюртуком, то это уже по необходимости, не в пример другим, и то к соблазну и к ужасу присяжных жрецов изящного, которые, впрочем, по искусству правы, но также прав и художник, по совести [и по истине исторической]. Дело в том, что хотят невозможного: хотят разрешения задачи неразрешимой. Должно принести на жертву искусство или истину, и истину не отвлеченную, а народную, площадную и, следовательно, неприкосновенную. Примирения тут быть не может. Иметь условную одежду для изображения современных знаменитостей - то же, что иметь бы для них условные черты и особый оклад лица героический по правилам ваятельной риторики. Век наш допытлив, исследователей, до крайности привязчив, мнителен, правдив и если лжет, то разве самому себе, и то из безусловной, фанатической любви к истине; а где клятва, там и преступление. На эпическую эпоху нахлынул также потоп всеобъемлющий: потоп книгопечатания. Нет великого человека ...